“Арман” из Павлодара — 14-кратный чемпион Казахстана и базовый клуб национальной сборной. Однако на Московском международном кубке по пляжному футболу он, скорее, команда-загадка. В преддверии турнира, организованного Департаментом спорта города Москвы и Коммуникационной группой “Событие”, мы пообщались с нападающим и вторым тренером “Армана” Дмитрием Перевёртовым.
— Дмитрий, как идёт подготовка “Армана” к Московскому международному кубку по пляжному футболу?
— Полным ходом. В последние несколько дней у нас в Павлодаре выдалась тёплая погода — и вот сегодня мы работали на пляже. Крытого манежа у нас нет, поэтому тренируемся на воздухе, на нашей набережной.
— Для вас есть разница, где играть: в закрытом помещении или на улице?
— Честно говоря, мы вообще никогда не играли в помещении. Ну, вот абсолютно не было такого опыта! Закрытое пространство даёт разве что отсутствие ветра, в остальном, мне кажется, оно мало что меняет. Думаю, к московской ЦСКА Арене мы нормально адаптируемся.
— В каком состоянии “Арман” подходит к турниру? Есть ли изменения в составе?
— Да, у нас, к сожалению, не сможет поехать один из лидеров — нападающий Баянбек Муралинов. Поэтому мы привлекаем двух футболистов из России — Сергея Паникина и Ивана Тетерина. Правда раньше мы с ними никогда не играли, даже не знакомы. А присоединятся они к нам только в Москве, на предыгровой тренировке.
— “Арман” — главный клуб Казахстана в пляжном футболе. Недавно вы стали чемпионами в 14-й раз. Откуда берёте мотивацию?
— Если мы проиграем чемпионат, это будет зашквар! Игроки нашей команды на уровень выше футболистов остальных команд. “Арман” — базовый клуб сборной. Всё потому, что мы активно развивали пляжный футбол в Павлодаре. В остальных клубах ребята зачастую просто собираются на турниры. Мы, конечно, тоже не профессионалы, но целенаправленно работаем в этом направлении.
— Александр Елизаров из московского “Локомотива” назвал “Арман” “тёмной лошадкой”. Вы сами как себя ощущаете на фоне будущих соперников?
— На этот вопрос довольно сложно ответить, потому что у нас не было опыта игр с такими командами. С иранцами мы не встречались, с москвичами тоже. Международный опыт мы в основном получали через игры за сборную, и показательными для нас были матчи с командами из дивизиона А Евролиги. Как знать: может, мы что-то и покажем в Москве… Мы всегда были очень организованной командой, добиваемся результата за счёт коллективной игры. На это, собственно и будет делаться акцент на Московском международном кубке по пляжному футболу. Будем стараться в каждом матче что-то выжимать для себя.
— А какие задачи ставите лично перед собой?
— Я не только нападающий, но ещё и второй тренер. На мне разбор матчей, развитие игровых навыков, физика, дисциплина, тактика. Во время игры сложно что-то поменять, поэтому моя задача сделать так, чтобы люди сразу вышли на матч подготовленными и организованными. А личные цели… Забью — хорошо. Не забью — ничего страшного.
— В интервью от 2019 года вы говорили: «Мы почти всю зиму сидим в Казахстане, не играем в пляжный футбол, так как у нас нет инфраструктуры. По большому счету нет вложений в пляжный футбол”. С тех пор что-то изменилось?
— Нет. Инфраструктуры не появилось, вложений тоже. По-моему, даже хуже стало. Наша команда, по сути, держится на инициативе людей, которые этим болеют. Раньше нам давали какие-то стипендии, поддерживали нас во время сезона. Сейчас это редкость. Мы, конечно, все взрослые люди и можем сами себя содержать. Но это я просто к тому, что интереса со стороны спортивного руководства пока что не видно.
— А со стороны людей есть интерес?
— Да, в Павлодаре к нам относятся очень хорошо. В какой-то степени мы гордость города. Небольшая, но гордость.
— Есть ли у “Армана” активная фанатская группа, которая поедет в Москву болеть за вас?
— Наша активная фанатская группа будет смотреть нас по телевизору (смеётся). Может, наши московские друзья из Павлодара придут за нас поболеть. Может, казахстанская диаспора подтянется. Надо только провести пиар-акцию — вдруг среагируют? Вообще в Москве нас всегда хорошо принимали. Даже россияне болели — мы же вроде как свои.
